Беломорск — военная столица

Карельский фронт

Карельский фронт — оперативное объединение Красной армии Вооруженных Сил СССР в годы Великой Отечественной войны, которое просуществовало с августа 1941 года по ноябрь 1944 года.

Карельский фронт образован директивой Ставки ВГК 23 августа 1941 года из части войск Северного фронта. В его подчинении находился Северный флот.

Карельский фронт создавался с целью обеспечения северного стратегического фланга обороны на Севере страны, он имел самую большую протяжённость среди всех фронтов: до1600 кмв 1943 году.

Командующими войсками Карельского фронта являлись генерал-полковник В.А. Фролов (с сентября 1941 по февраль 1944 года) и Маршал Советского Союза К. А. Мерецков (с февраля 1944 по ноябрь 1944 года).

В.А. Фролов родился в г. Санкт-Петербурге 26 мая 1895 года. Участник Первой мировой войны, унтер-офицер, командир взвода. Участвовал в гражданской войне, в том числе, в должности командира батальона, а также в советско-польской войне. В 1932 году окончил военную академию. Командир полка, начальник управления ПВО Ленинградского военного округа, начальник штаба 54-й стрелковой дивизии, командир 16-й стрелковой дивизии и 1-го стрелкового корпуса (1932-1939). Генерал-лейтенант (август 1941), генерал-полковник (1943), командующий Беломорским военным округом (1945-48 и 1951-56) и Архангельским военным округом (1949-51). В 1956 году уволен в отставку. Умер 6 января 1961 года.

Кирилл Афанасьевич Мерецков был назначен командующим Карельским фронтом 22 февраля 1944 года и занимал эту должность до 15 ноября 1944 года. Он родился 26 мая 1897 года. Начальник Генерального штаба после завершения советско-финляндской войны, заместитель наркома обороны СССР в 1941 году. Назначен командующим 7-й армией 24 сентября 1941 года. Командующий 7-й Отдельной, 33-й и 4-й армией, Волховским и Карельским фронтами (1941-1944). Маршал (1944), командующий 1-й Дальневосточным фронтом (1945). После войны командовал Приморским, Московским, Беломорским и Северным военными округами. Помощник министра обороны СССР (высшие военно-учебные заведения) 1955-1964. Умер 30 февраля 1968 года.

Рекомендуемые источники интернет-ресурсов о Карельском фронте:

Карельский фронт : [электронный ресурс]. — Режим доступа: http://front.karelia.ru.

Виртуальный путеводитель «Книги о Карельском фронте» : [электронный ресурс]. – Режим доступа: http://library.karelia.ru/karelfront/index.html.

Из воспоминаний Г.Н. Куприянова, члена военного совета Карельского фронта, генерал-майора в отставке.
 
«Беломорск навсегда остался памяти многих тысяч людей, принимавших участие в обороне нашего советского севера в годы Великой Отечественной войны.
В конце августа 1941 года приказом Ставки Верховного Главнокомандующего был образован Карельский фронт с местом пребывания штаба в городе Беломорске. И с тех пор до конца войны Беломорск был центром управления войсками на огромном пространстве от полуострова Рыбачий до реки Свирь.
В августе 1941 года наши войска вели тяжелые оборонительные бои на всех направлениях от реки Западная Лица — в Заполярной тундре, до реки Тулокса — (Олонецкий район) на юге Карелии. Тяжелой была обстановка и в районах, непосредственно граничащих с Беломорским.
В конце июля 1941 года части 14 пехотной дивизии финнов, обойдя позиции 337 полка, оборонявшего Ругозерское направление, начали беспрепятственно продвигаться на Реболы, Емельяновская—Муезеро, к Ругозеру, стремясь выйти на ст. Кочкома и перерезать здесь Кировскую (ныне Октябрьскую) железную  дорогу. Так как 337 полк оказался в тылу у противника, а больше никаких воинских частей у нас здесь не было, то нам пришлось бросить навстречу врагу гражданские истребительные батальоны, сформированные в конце июня для охраны промышленных предприятий и населённых пунктов от диверсантов. Это не были войсковые части, они были вооружены только винтовками и несли службу охраны без отрыва от производства.
В числе других пяти истребительных батальонов 26 июля к деревне Емельяновская был переброшен и Беломорский истребительный батальон численностью около 200 человек. Истребительные батальоны героически дрались с регулярными частями финской армии, вооруженной пушками и танками.
Остановили противника в районе деревни Муезеро. Сюда 29-30 июля подошли наши воинские подкрепления, вышел из окружения 337 полк, и врагу не удалось осуществить своего замысла — выйти на ст. Кочкома и перерезать Кировскую дорогу. В этом есть заслуги истребительных батальонов Ребольского, Ругозерского, Тунгудского и Беломорского районов. Если бы противнику удалось прорваться к ст. Кочкома, то он, несомненно, подтянул бы сюда резервы и начал бы от Кочкомы наступление на Беломорск.
Весь август и до половины сентября 1941 года на Ругозерском направлении шли упорные и кровопролитные бои, враг рвался к Кочкоме, не считаясь с потерями. Но к середине  сентября  выдохся и перешел к обороне, не дойдя до Кочкомы70 километров. Отсюда до конца войны он уже не продвинулся больше ни на один шаг.
Но опасность Беломорску угрожала не только с юга. Через все каналы нашей разведки в августе 1941 года нам стало известно, что противник начал накапливать — силы в районе Кимасозера с расчетом пройти лесными дорогами к деревне Березовое, затем через Тунгуду—Лехту к поселку Сосновец. А отсюда всего16 километровдо Беломорска. Мы также очень опасались, что противник будет бомбить Беломорск и бросать зажигательные бомбы. А в августе-сентябре опасность пожаров в таком деревянном городе была очень большой. Вот почему в конце августа 1941 года было принято решение эвакуировать женщин, стариков и детей из Беломорска в населенные пункты района. В городе оставались лишь рабочие Беломорского лесозавода и железнодорожники станции Сорокская, без семей.
В октябре 1941 г., когда был сдан Петрозаводск,  в Беломорск переехало правительство республики и Центральной компартий К-ФССР. Беломорский райисполком со всеми отделами и райком партии были переведены в Сумпосад. До июля 1944 г., т. е. 2 года и 8 месяцев, Беломорск был столицей республики и центром командования войсками Севера.
В самом городе оставался и работал в течение всей войны из гражданских предприятий только один лесозавод. Основная деятельность районных организаций, направленная на помощь фронту, проходила в колхозах и лесопунктах района.
Беломорский район в течение всей войны был самым крупным районом республики из всех восьми оставшихся неоккупированными. Партийная организация и все трудящиеся района оказали огромную помощь Карельскому фронту. Сыны и дочери советского севера работали в тылу и сражались на фронте с беззаветным мужеством, отдавая все силы на дело защиты своей социалистической Родины.
В июле 1941 года из числа трудящихся Беломорска и района, не подлежавших призыву в армию, был сформирован партизанский  отряд им. Чапаева. Командиром отряда ЦК компартии назначил Н.С. Стретенского, комиссаром М.В. Щевкуна.
Командиром первого взвода стал председатель районного Совета ОСО Беломорского района А.Н. Подругин, командиром второго взвода — зав. военным отделом Тунгудского райкома парии Н.М. Кузьмин. Зам. командира отряда по разведке работник РО НКВД Беломорского района Н.В. Федоров. Командиром отделения разведки — рабочий Беломорского лесозавода Иван Томилов, командиром хозотделения — старый рабочий лесозавода, участник гражданской войны Л.Ф. Некрасов, командиром отделения первого взвода—заведующий РОНО Беломорского района Н.Г. Червов.
Основной костяк отряда составляли рабочие Беломорского лесозавода. Были среди них также рабочие с лесопунктов, колхозники, работники советского и партийного аппарата. Всего в отряде было 120 человек.
В начале августа 1941 года отряд начал боевые действия в тылу 14 пехотной дивизии финнов на Ругозерском направлении. Отряд контролировал дорогу Андронова Гора—Кимасозеро, минировал ее, рвал связь и вел усиленную разведку, уничтожал мелкие группы противника, захватил 10 автоматов.
В конце августа Иван Михайлович Томилов, возвратясь с отделением из разведки, доложил командованию отряда, что в Кимасозере происходит большая концентрация войск. Там стоит один стрелковый батальон 14 дивизии, туда же прибывает из Финляндии пополнение для всей дивизии. Противник имел на Ругозерском направлении в Августе 1941 года тройное превосходство в численности войск, пятикратное — в автоматическом стрелковом оружии, шестикратное — в артиллерии. Поэтому командир 14 финской дивизии считал, что он прорвется к ст. Кочкома силою двух стрелковых полков. Один полк он концентрировал в районе Кимасозера с задачей начать движение на деревни Березово — Лехту к Беломорску, как только два первых полка подойдут к ст. Кочкома.
Но враг просчитался и здесь, как просчитался он на всех других направлениях Карельского фронта. Наше сопротивление на фронте возрастало с каждым днем. А в тылу врага в это время началось развертываться партизанское движение. Помимо Беломорского отряда имени Чапаева, на Ругозерском направлении начали свою боевую деятельность отряд «Красный Онежец», сформированный в Петрозаводске из рабочих Онежского завода, и отряд «Вперед», сформированный из комсомольцев, коммунистов и беспартийного актива Ругозерского и Ребольского районов.
Командир финской дивизии был вынужден взять из полка, предназначенного для похода на Беломорск, сначала один батальон для усиления своих сил на фронте, затем один батальон бросить в район Емельяновская — Тикшозеро для борьбы с нашими партизанскими отрядами «Вперед» и «Красный Онежец». В Кимасозере к концу августа остался один батальон и тот надо было бросать на фронт для того, чтобы прорваться к ст. Кочкома, ибо в конце августа и первой половине сентября противник еще не отказался от мысли перерезать здесь Кировскую железную дорогу.
А от похода на Беломорск через Березово — Тунгуду — Лехту — Сосновец силою целого полка отказаться пришлось. Больше того, командир 14 дивизии потребовал прислать ему несколько  маршевых рот для восполнения потерь. А потери финнов в боях у Муезера, Тикшозера, Андроновой Горы, затем у районного центра Ругозера были огромны. Наши войска отбивали по несколько атак в день.
Но командующий 20-й немецкой Лапландской армией генерал Дитль, которому подчинялась 14 дивизия финнов, требовал скорей прорваться к железной дороге у ст. Кочкома, затем — захватить Беломорск, как железнодорожный узел, и тем изолировать незамерзающий порт Мурманск от центра нашей страны. Финские генералы из кожи вон лезли, чтобы угодить своим хозяевам, и бросали в бой, как в мясорубку, все новых и новых людей, не считаясь с потерями.
Когда командование отряда им. Чапаева получило сведения о концентрации врага в Кимасозере, то еще неясно было, куда будут направлены эти силы: пойдут по лесным дорогам и тропам на Березово — Беломорск или к фронту через Андронову Гору к Ругозеру. Через непродолжительное время удалось установить, что резервный батальон пойдет на фронт к Ругозеру, там сменит сильно поредевший батальон одного из полков 14 с.д., а потрепанный батальон после этого отойдет в Кимасозеро, где примет пополнение.
Партизанам стал известен день и час, когда батальон из Кимасозера начнет движение в Андронову Гору. Батальон двинулся в пешей колонне к концу дня, с явным расчетом за ночь пройти большую часть пути и не быть обнаруженным с воздуха. Командование повело колонну без боковых дозоров. Это было  начало войны, враг не испытал силы партизанских ударов, до фронта было далеко, и здесь, на захваченной Карельской земле, финны чувствовали себя тогда еще полными хозяевами и шли довольно тихо и беспечно. Партизаны выбрали удобное место для засады, примерно на половине пути между Кимасозером и Андроновой Горой. У них было несколько ручных пулеметов, около десятка трофейных автоматов «Суоми» и у каждого по 3—4 гранаты. Н.С. Стретенский, расположив засаду на протяжении около полукилометра, приказал огня без его команды не открывать, а он даст ее только тогда, когда голова колонны поравняется с последним ручным пулеметом.
Все получилось так, как предполагал командир. Колонна противника с конными обозами, где в повозках были минометы, мины к ним, ящики с патронами и гранатами, растянулась тоже на несколько сот метров. И когда голова вражеской колонны поравнялась с последней пулеметной точкой на нее обрушился шквал огня. Противник заметался в панике. Партизаны стали бросать гранаты. В повозках начали взрываться мины, гранаты и патроны. ¦_ Очевидцы боя рассказывали мне, что это было невиданное зрелище: крики, рев, ругательства, ржание коней, гул взрывов и треск пулеметов.
Через полчаса все бойцы отряда были уже на условленном заранее месте сбора. Ни одного убитого или раненого! Противник же по беглым подсчетам, оставил на поле боя более 200 трупов. Не меньше было ранено. Партизаны взорвали и сожгли весь обоз. Это была крупная победа партизанского отряда им. Чапаева. Батальон врага не только не пришел своевременно на передний край, но и был потрепан так, что нуждался в переформировании и в пополнении. Это было существенной помощью нашим войскам, оборонявшим Ругозерское направление.
В течение, сентября 1941 года отряд имени Чапаева продолжал действовать в районе Кимасозеро, где разгромил небольшой гарнизон, убив 50 солдат и офицеров. Рвал связь и минировал дороги. Имел стычки с карательными отрядами финнов. 10 сентября отряд вышел в свой тыл и до конца сентября партизаны отдыхали близ командного пункта 27 дивизии. Командование отряда за это время вместе со штабом дивизии, по заданию командира дивизии Г.К. Козлова, разрабатывало план разгрома штаба 14 пехотной дивизии полка, который находился в деревн Тикшозеро. В первых числах октября отряд вышел на выполнение этого боевого задания.
Но финны после разгрома батальона стали гораздо осторожней, все выходы к дороге, многие лесные тропы охранялись или были густо минированы. И второй поход в тыл врага был для отряда неудачным. Партизаны подошли к Тикшезеру на расстояние5 километров. Здесь надо было перегруппироваться, чтобы пойти занять исходные для атаки позиции. Но противник тщательно охранял свой  штаб, и на этом расстоянии уже расставил мины. Не успел командир отряда поставить задачу командирам взводов, как начали рваться мины. Затем последовала стрельба из автоматов и винтовок, отряд попал в очень тяжелое положение. Командир отряда Н. Стретенский был убит, комиссар отряда М.В. Шевкун и командир отделения разведки И. Томилов тяжело ранены, были без сознания и двигаться самостоятельно не могли. Кроме Н.С. Стретенского, были убиты еще 9 человек и среди них Николай Федоров, зам. командира по разведке, Николай Кузьмин, командир вторго взвода. Ранено легко 10 человек, среди них А. Подругин и Н. Червов.
Но они оба энергично стали действовать, чтобы спасти отряд от полного разгрома. А.Н. Подругин взял на себя командование отрядом. Н.Г. Червову было поручено исполнять обязанности заместителя командира по разведке.
И благодаря их энергии, настойчивости и мужеству отряд сумел отбиться от противника, похоронить убитых и вынести в свой тыл двух очень тяжело раненых товарищей — М.В. Шевкуна и И.М. Томилова.
В конце октября 1941 года отряд им. Чапаева влился в отряд «Красный Онежец». Из командного состава чапаевцев A.Н. Подругин стал начальником штаба «Красный Онежец», Н.Г. Червов — заместителем командира отряда по разведке, оба они воевали в партизанах до конца войны. Прошли по тылам врага по нескольку тысяч километров, участвовали во многих боях и походах, своей неукротимой энергией нанесли немалый урон врагу.
Промышленность Беломорского района оказывала огромную помощь войскам Карельского фронта на протяжении всей войны. И среди других промышленных предприятий мне прежде всего хочется назвать Беломорский лесопильный завод. В первые же дни войны свыше 35 процентов рабочих завода ушли в ряды армии, в истребительные батальоны и партизанские отряды.
Некоторых заменили их жены и подростки. И все же на заводе оставалось  лишь  65—70 процентов рабочих к довоенному времени. Но план, по объему больший, чем в довоенные годы, завод неизменно перевыполнял и дважды завоевывал переходящее Красное знамя Государственного комитета обороны. По заказам фронта завод освоил выпуск таких видов продукции, каких никогда не выпускал до войны. Выполняя и перевыполняя план по лесопилению, завод начал давать фронту уже в октябре 1941 теплушки, разборные бани, лодочки-волокуши, термосы, корпуса для противопехотных мин. Лодочки-волокуши пользовались особенно большим спросом на фронте. Они были незаменимым видом транспорта там, где не могли пройти машины и конные повозки. А таких мест на Карелььском фронте было очень много. На волокушах подвозили довольствие и боеприпасы в боевое охранение, стоящее впереди главной линии обороны и на флангах. На них же вывозили раненых с поля боя. Все, кто воевал на Карельском фронте, знают и хорошо помнят эту прекрасную «лодочку», сработанную руками лучших мастеров Беломорского лесозавода.
На заводе эту продукцию освоил  такой мастер как Артемий Иванович Мартынов. Именно он выпустил первую «лодочку», разработал технологию ее  изготовления. И обучил молодежь и женщин, никогда ранее не работавших по деревообработке, изготовлению этих столь ценных и нужных для фронта изделий.
За 1942 год завод выполнил план на 253 процента. Средняя дневная выработка на одного человека составила 44 рубля при плане 34.
В 1943 году большая группа рабочих завода была награждена орденами и медалями. Среди них станочники С.С. Усова, М.Ф. Литвинова, К.А. Каторина, О.П. Шестакова, М.И. Кузнецова, А.Н. Глазачева, мастера А.И. Мартынов, А.М. Костин, токари Н.М. Тяпушин, М.И. Андронова, К.И. Щипицина.
Беломорский район стал во время войны основным лесозаготовителем. А лесу нам требовалось очень много. Во-первых, вся Кировская железная дорога с октября 1941 года была переведена с угольного на дровяное топливо. Страна не могла давать нам угля, потому что основной угольный бассейн – Донбасс — был занят противником. А дорога сжигала очень много дров. За войну ей было поставлено карельскими лесозаготовительными предприятиями более четырех миллионов кубометров древесины
О значении  железной дороги для Карельского фронта  нет надобности подробно говорить. Все необходимое для жизни и боя подвозилось войскам Карельского фронта по железной дороге. Кроме того, из Мурманского порта в центр страны было отправлено за годы войны свыше 8 миллионов тонн различных грузов. Увезено в Мурманск из Карелии для погрузки на корабли союзников около 200 тысяч кубометров пиломатериалов и более 100 тысяч «кубов» круглого леса. Так что дорога должна была работать и работала с полной нагрузкой, пропуская в 4 раза больше  поездов, чем перед войной.
И дров для паровозов требовалось очень много: из них 80 процентов поставлено лесозаготовительными предприятиями Беломорского района. До. войны все восемь неоккупированных районов заготовляли всего 120 кубометров древесины и вывозили их только на лошадях. В 1942 году в Беломорском районе были созданы два крупных Лесозаготовительных предприятия — Маленгский и Вирандозерский лесопункты — с вывозкой леса по железным дорогам узкой колеи.
Началась механизированная возка леса машинами и тракторами и на других предприятиях. Летом 1942 года беломорские лесники собрали в Белом море 80 тысяч кубометров аварийной древесины.
Вновь созданные предприятия, расширение и механизация старых позволили увеличить заготовку и вывозку леса за годы войны в десять раз по сравнению с довоенным 1940 годом. Благодаря  этому, лесники не только снабжали Кировскую железную топливом, но давали древесину лесозаводам, стройкам и, наконец, позволили нам создать необходимые  запасы деловой древесины для восстановительных работ в освобожденных от оккупации районах Карелии.
Мне хорошо запомнились такие труженики лесной промышленности Беломорского района, как: А.П. Фомина, бригадир стахановской бригады лесорубов Маленгского лесопункта, стахановка Мария Дементьева, заготовлявшая в день по 7,1 фестметра леса при норме 1,8, Анна Кошкина, заготовлявшая по 5,28 фестметра, Александра Лешукова, выполнявшая норму на 125 процентов и многие другие.
За войну мне пришлось бывать на многих лесопунктах, разговаривать с рабочими, видеть их работу и их жизнь. И я преклонялся и преклоняюсь перед трудом лесозаготовителей, так много сделавших для помощи фронту.
Беломорский район занимал также первое место по добыче рыбы. Достаточно сказать, что рыбаки колхозов и гослова района вылавливали в Баренцевом и Белом морях около 70 процентов рыбы по годовому плану всей республики.
Сельское хозяйство Беломорского района» за войну увеличилось. Возросли посевные площади под всеми культурами, особенно по овощам и картофелю. Так, в 1942 году колхозы района выполнили гораздо больший объем всех сельскохозяйственных работ, чем в 1941 голу, и сдали государству зерна 124 процента к плану, выполнили задание по сдаче государству всех остальных видов сельскохозяйственной продукции на 101 процент. Значительно укрепилась трудовая дисциплина в колхозах. Если перед войной свыше 40 процентов колхозников не выполняли нормы выработки на всех основных работах, то за 1942 год выполняли и перевыполняли нормы почти все.
Урожайность по зерновым составила 125 процентов к плану. Колхозники района собрали в 1942 году из своих сбережений и передали на постройку танковой колонны «Карельский колхозник» 750 тысяч рублей. Рыбацкие колхозы района отправили героическим защитникам Ленинграда 100 тонн рыбы, выловленной сверх плана.
Трудящиеся Беломорья оказали большую помощь в строительстве железной дороги Сорокская—Обозерская, которая стала во время войны дорогой жизни для Карельского фронта и сыграла огромную роль в обороне Севера.
Я написал здесь только о том, что сохранила моя память и мои записки в годы войны. В этих воспоминаниях я, конечно, не смог подробно рассказать о всех героических усилиях трудящихся Беломорского района, описать подробно все и назвать все имена, хотя бы только особо отличившихся на фронте и в тылу. Их были тысячи, и это значит, надо писать целую книгу.
Трудящиеся Беломорского района под руководством партийной организации работали и сражались самоотверженно. И внесли немалый вклад в дело обороны Севера, в дело разгрома врага, в дело нашей победы над фашизмом».

Г. Н. Куприянов, 1961 год

_______________________

В Беломорском районе в годы Великой Отечественной войны были развернуты госпитали: № 1438 в г. Беломорске, № 1007 – госпиталь легкораненых в д. Выгостров, № 1437 – эвакогоспиталь в п. Сумпосад, № 446 – эвакогоспиталь в с. Нюхча.

Эвакогоспиталь № 1438 в г. Беломорске был открыт 29 августа 1941 года.

 Эвакогоспиталь № 1438, второе отделение

Во время войны в нем работал Александр Александрович Вишневский — главный хирург Министерства обороны СССР, генерал-полковник медицинской службы, армейский хирург, главный хирург Волховского, Карельского фронтов. В 1944 году он проводил сложные операции в хирургическом отделении эвакогоспиталя в Беломорске. Им были разработаны и внедрены эффективные методы лечения огнестрельных ран. Благодаря чему военным врачам удавалось спасти каждого третьего раненого.

Начальником второго отделения эвакогоспиталя 1438 трудилась Антонина Владимировна Афанасьева, кроме того в беломорском госпитале работал заслуженный врач РСФСР и КФССР Константин Андреевич Гуткин. В годы войны он являлся начальником хирургического отделения эвакогоспиталя в Беломорске, затем в Петрозаводске.

Здание, в котором в годы Великой Отечественной войны располагался эвакогоспиталь (г. Беломорск, переулок Школьный, 2)

 Из выступления Галины Алексеевны Носковой, ветерана педагогического труда, на конференции «Краеведческие чтения»:

«На одном из стендов, посвященном истории школы №2 г. Беломорска, есть снимок: четыре девочки в школьных формах и пионерских галстуках несут железную кровать в металлолом. На первом плане справа – я. Смутно припоминаю тот момент: нас отправили разбирать хлам в сарае, стоящем за школой. Там было несколько заржавевших кроватей. Одну из них мы с подругой несем. Именно несем, так как на фото время всегда сегодняшнее.

Сбор металлолома

Мы и не подозревали тогда, что несем часть истории не только школы, но и своей страны. Прошли годы. Закончив пединститут, я вернулась в родную школу преподавателем русского языка и литературы. А через 10 лет, в 1980 году, 5 класс, у которого я была классным руководителем, получил задание школьного штаба Всесоюзной экспедиции «Моя Родина – СССР»: собрать материал о госпитале, который размещался в нашей школе в годы войны.

Мы с энтузиазмом принялись за дело. Сходили в военкомат, написали письма, встретились с местными работниками госпиталя. Очень большую помощь нам оказала Афанасьева Антонина Владимировна.  В годы работы госпиталя она была начальником второго отделения. Это была чудесная женщина, замечательный хирург, о котором сам А.А. Вишневский написал: «Ассистировала мне А.В. Афанасьева прекрасно! Она ассистент профессора Ю.Ю. Джанелидзе».

Клуб «Поиск»

Она близко к сердцу приняла наш поиск и снабдила адресами многих работников, о многих рассказала, прислала целый цикл писем о работе госпиталя. Она считала поиск очень важным делом и для ребят и для тех, кого они найдут. Кроме того Антонина Владимировна очень переживала за тех, кто получил тяжелые ранения и скончался в госпитале. Просила выяснить, где они захоронены и отдана ли им честь, какой заслуживают защитники Отечества.

Мы выяснили, что первичное захоронение этих воинов было выше Угольного порога, на левом берегу у разрушенного теперь моста. Когда в парке Пашкова открывали Братскую могилу, останки павших были перенесены туда, о чем мы ей и сообщили. Нам удалось встретиться с Антониной Владимировной, мы (штаб поисковой группы) ездили к ней в Ленинград. Потом долго переписывались с ней, поздравляли с праздниками, послали посылку с клюквой. Ее нет в живых, но память о ней остается.

Такие люди сделали госпиталь высоко образцовым. Кроме палат, в которых лежали раненые, была обустроена очень хорошая операционная, где почти ежедневно проводились сложные операции. Одну из них описывает А.А. Вишневский. Он, в то время, был Главным хирургом Карельского фронта, много разъезжал по госпиталям, на север – вплоть до Мурманска. Но неизменно возвращался в Беломорск, где было Главное санитарное управление. Вишневский брался за самые трудные и, с точки зрения медицины, интересные случаи. Эту операцию он описал в своей книге «Дневник хирурга».  «Начал операцию с блокады блуждающих нервов. В операционной остались только… А. Афанасьева и еще один доктор. Аккуратно дошел до сердечной сорочки, вскрыл сердце – оно билось перед глазами. Осторожно стал ощупывать его поверхность. Больной слегка реагировал, и сердце забилось сильнее… Разъединил спайку, и нащупал на сердце острый осколок, немного выступающий наружу. Осколок располагается на границе между правым и левым желудочком… Беру сердце сзади левой рукой (раненый жалуется на неприятные ощущения) и тихонько скальпелем стараюсь удалить осколок. Сердце все время сильно сокращается, боюсь, как бы осколок не провалился внутрь, ведь толщина стенки правого желудочка лишь 0,2 см. Отложил скальпель и тихонько пинцетом попытался извлечь осколок. Вдруг пинцет провалился под осколок внутрь сердца. И сразу вся сердечная сорочка в крови. «Крючки! Расширяйте рану!» — Отвечают: «Он в обмороке». — «Он и должен быть в обмороке». Я думал, что говорят о раненом, а оказалось – в обмороке второй ассистент. Больной стонет: «Помогите, умираю!» и вот в этот-то момент я, наконец, изловчился и наложил первый шов на разрезанную стенку сердца,… раненый успокоился, и я вынул осколок. К концу операции больной чувствовал себя удовлетворительно»[1].

Вот такие люди работали в госпитале 1438! Из высшего руководства нам удалось найти биографии и фото И.А. Клюсса, Н.С. Молчанова и А.А. Вишневского.

Кроме того, удалось выяснить, что состав врачей постоянно менялся. Особую память оставили врач-хирург Е.Шарле, К. Гуткин, именем которого назван роддом №1 в Петрозаводске. Он работал в третьем отделении – восстановление про оперированных. Самая тяжелая работа лежала на плечах санитарок и дружинниц (вольнонаемных). Две из них были частыми гостями в школе. Это А.Ф. Савельева и М.И. Червова — поистине героические женщины.  9 мая 1985 году мы организовали встречу ветеранов госпиталя в нашей школе. Встреча была очень волнительной. Их рассказы вызывали слезы не только у ветеранов, но и у слушателей.

Некоторые сотрудники госпиталя стали героями книг, кинофильмов. Все получили награды за свой самоотверженный труд. Большая дружба была у нас с Линой Михайловной Орловой. Десятилетней девочкой она пришла в госпиталь и наравне с другими ухаживала за ранеными. По их ходатайству Лина Орлова была награждена медалью «За боевые заслуги» (в ноябре 1942 года)».

_________________________________

[1] Вишневский, А.А. Дневник хирурга / А.А. Вишневский. — М., 1967. – С.379-380.

Из выступления Галины Трофимовны Ярагиной, ветерана педагогического труда, в 2010 году:

«Много лет я проработала учителем в Беломорской средней школе № 1. В те времена существовала традиция присваивать пионерским отрядам имена героев гражданской или Великой Отечественной войны. Пионерский отряд класса, где я была классным руководителем, носил имя красноармейца Дмитрия Васильевича Рослякова.

И мы с ребятами решили собирать информацию о Дмитрии Рослякове. Познакомились с его мамой Марфой Еремеевной Росляковой.

Она была одинокой женщиной, жила  в старом деревянном доме. Ребята ходили к ней в гости, помогали ей, как могли, а потом решили выхлопотать благоустроенную квартиру. Узнали, что освободилась такая квартира на «заводской стороне», написали заявление, все под ним подписались и пошли с ним по разным инстанциям: Райком партии, райком комсомола, горсовет. В горсовете ребята так и сказали: «А мы вот не уйдем, пока вы нашей Марфе Еремеевне не дадите квартиру!» И квартиру дали! Ремонт делали все вместе и дети, и их родители. Помогли перевести вещи и все время, до самой ее смерти,  шефствовали над Марфой Еремеевной.

Дмитрий был ее единственным сыном, погиб под Ленинградом, матери пришла на него похоронка.

В довоенной мирной жизни он окончил Беломорскую школу №1, затем школу ФЗО (фабрично-заводское обучение), работал на ЛДК. Комитет комсомола поручает ему работу пионервожатого  во второй школе. И Дмитрий соглашается, очень он любил детей, и они ему отвечали взаимностью, хотя и на заводе ему тоже нравилось. Через некоторое время Дмитрия приглашают на работу в Беломорский райком комсомола. В 1941 году, когда Дмитрию исполнилось 20 лет, началась война. Он ушел добровольцем на фронт. А 21 ноября 1941 года он погиб.

В «Беломорскую трибуну» пришло письмо с Ленинградского фронта:

 Письмо сержанта П.Ф. Кузнецова в газету
«Беломорская трибуна»
22 ноября 1941 г.
Дорогой редактор!
Я, как воин Красной Армии и земляк, хочу сообщить о славном товарище и друге, воспитаннике, как и я, Ленинского комсомола, до армии секретаре РК ЛКСМ т. Рослякове Д.
Мы вместе служили с т. Росляковым в одном подразделении. Тов. Росляков, недавно прибывший в Красную Армию, проявил себя героем, дисциплинированным бойцом.
Родина доверила нам и поставила на один из серьезных участков Отечественной войны – защиту колыбели пролетарской революции города Ленина. И вот в боях за счастье народа пал храбрый в бою коммунист, красноармеец, друг Росляков. Товарищи поклялись жестоко отомстить врагу за жизнь нашего друга. Память о тебе, друг, будет вечно в наших сердцах. Враг несет огромные потери на подступах к городу  Ленина, но город Ленина был, есть и будет советским городом.
Товарищи комсомольцы Беломорья! Я призываю вас: изучайте военное дело, лучше работайте на производстве, этим самым ускорите победу Красной Армии.
Враг будет разбит, и победа будет за нами.
Прошу поместить в газету мою небольшую записку. Я написал нескладно, под грохот мин и снарядов, да и темно.
Привет комсомольцам Беломорья.
Сержант Кузнецов П.Ф. Действующая армия.[1]

Однажды я была в гостях у родственников в городе Пушкине Ленинградской области. Перед поездкой я взяла у Марфы Еремеевны похоронку, надеясь что-то узнать о Дмитрии. В Пушкине обратилась в местный военкомат, где предоставили книги регистрации Братских могил. В одной из книг был записан Дмитрий Росляков.

После того, как ребята узнали, что известна  Братская могила, в которой захоронен Дмитрий Росляков, они загорелись идеей непременно на ней побывать.

Вскоре была организована экскурсия в город Ленинград и, пользуясь, случаем, мы съездили с ребятами на Братскую могилу. Позже я свозила туда и Марфу Еремеевну, уже, конечно, без ребят.

Дети в отряде менялись, одни оканчивали школу, уходили в «большую жизнь», на смену им приходили новые пионеры, но «мой отряд» всегда носил имя Дмитрия Рослякова. И Марфу Еремеевну опекали новые ребята, помогали по хозяйству, заготавливали дрова для кухонной плиты. Шефствовали над ней до самой ее смерти. И похоронили ее тоже мы сами.

За долгое время накопился большой материл, мы делали стенды — раскладушки с фотографиями, копиями писем, и выступали перед учениками других классов и в других школах. Ребята выступали с большим удовольствием, рассказывали о Дмитрии Рослякове, том, как он жил и воевал.

Письмо красноармейца Д. В. Рослякова матери
от 28 августа 1941 года.
Здравствуй, мамочка!
Только вчера я отправил письмо, в котором писал, что от тебя до сего времени нет никакого письма, а сегодня я получил их целых три (в том числе одно от тебя). Представляешь, как радостно становиться, когда получаешь письма из дома, да еще в котором пишут, что в родном городе живут хорошо и спокойно. Сразу поднимается настроение.
Твой сын.

Письмо Д. Рослякова маме от 28 августа 1941 года

Когда мне встречаются бывшие ученики, они часто вспоминают Марфу Еремеевну, свое пионерское прошлое, общее дело, в которое вложили частичку своей детской души.

_____________________

[1] Мы освободим родную советскую землю: Письма с фронта, письма на фронт. Петрозаводск, 1990. С.248-249

Обелиск на братской могиле в парке имени Героя Советского
Союза А.Н. Пашкова в г. Беломорске

Братская могила. Поселок Пушной Беломорского района

Братская могила в с. Колежма Беломорского района

Братская могила в п. Летнереченский Беломорского района

Памятник землякам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Вирма

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.