Во время исследовательской работы удивительным образом удалось обнаружить фотографию песенницы села Сухого Марфы Григорьевны Аникиевой (в девичестве Камбалиной), ее вы также можете увидеть на выставке «В седом завете старины…» вместе с другими исполнительницами фольклора – Анисьей Максимовной Конаревой и Клавдией Матвеевной Шавановой.
Эти снимки опубликованы в сборнике «Русские народные песни Поморья», изданном в Москве в 1966 году. Интерес представляет рассказ собирательницы фольклора Светланы Николаевны Кондратьевой о его песенницах Сухого, ведь о каждой исполнительнице автор рассказывает очень подробно, например, об Анисье Максимовне Конаревой, которую выделял яркий талант. Сухонская поморка помнила множество песен и исполняла их «любовно, выразительно», этому способствовали «ее красивый, чистый голос, тонкий слух, большое чувство жизненной правды»:
«Анисья Максимовна живет в маленьком домике, переделанном из бани (когда селилась, люди стращали «баенным», отговаривали. «А я не трус, – рассказывала А.М., – да и завалилась спать!»). В этом домике, в общении с гостеприимной хозяйкой, мы провели многие часы. Невысокая ростом, Анисья Максимовна, отличается ладной фигурой, красивой осанкой, горделива и приветлива в общении. Жизнь свою она прожила нелегко, но тягу к песне, к красоте пронесла через все трудные годы. Не только песни, но и речь ее поэтична: «ладный какой мужчина, красивый, как ягода», «нескладная девка – ни слова сказать, ни поклон воздать». В свои 66 лет Анисья Максимовна сохранила живую память о своей первой любви и разлуке. Она поет о ней в песне «Мне сегодняшний день скука» (Кондратьева, С. Н. Русские народные песни Поморья / С. Н. Кондратьева. – Москва : Музыка, 1966. – С. 6).
В год приезда фольклористов Марфе Григорьевне Аникиевой было 63 года, Клавдии Матвеевне Шавановой – 61. Анисья Максимовна Конарева, в чьем доме производились записи, была самой старшей из «трио» и самой инициативной. Она рассказала ученым, как однажды, еще будучи совсем молодой, пела со своими подругами на берегу Белого моря. В это время пристав морем вез почту в Сороку, и, услышав пение, заслушался и пристал к берегу; когда же решил ехать дальше, «то прошло уже много часов, начался отлив, а лодка оказалась далеко на берегу».
Село Сухое. Фото Виктора Дрягуева
Побывав в тот год, кроме Сухого, в Беломорске, Вирме и Колежме, ученые отметили, что в наиболее яркой и индивидуальной форме «музыкальный стиль проявился в песнях села Сухого», именно его поморскому пению присущ «необыкновенный красивый звук головного регистра, очень чистый, прозрачный, светлый, острый». Это связано как с обособленностью расположения села, так и с ярким талантом одаренных сухонских песенниц. «Среди всех других исполнительниц Беломорского района, – написала С. Н. Кондратьева, – песенный ансамбль села Сухого выделяется особой склонностью к импровизационности. Все три сухонские певицы владеют большим искусством варьирования. Сколько бы строф ни было в песне, все они варьируются, повторные записи также дают новые варианты. Аникиева и Конарева часто пели вдвоем: первая – внизу, вторая – наверху. Но иногда певицы менялись местами и пели так целиком всю песню. Переход в другой голос, перекрещивание голосов не вызывало замешательства певиц и не влияло на качество многоголосия. Тут ничего не было от «выучивания» своей партии: певицы помнили мелодийно-ладовую основу песни, а также ритмический «остов» ее словесного распева, и они свободно творили на этой основе, в нормах народного музыкального стиля…» (Кондратьева, С. Н. Русские народные песни Поморья / С. Н. Кондратьева. – Москва : Музыка, 1966. – С. 28).
В Центре поморской культуры можно послушать запись 1958 года, произведенную в Сухом С.Н. Кондратьевой от М.Г. Аникиевой и А.М. Конаревой из фондов Фонограммархива Института языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской академии наук.